Алладин и волшебная лампа (часть 3)

Предыдущая глава

Алладину не оставалось никакой надежды на спасение, и он приготовился умереть.

Он сел на ступеньку лестницы, опустил голову на колени и в горе стал ломать руки. Случайно он потер кольцо, которое магрибинец надел ему на палец, когда спускал его в подземелье.

Вдруг земля задрожала, и перед Алладином вырос страшный джинн огромного роста. Голова его была как купол, руки – как вилы, ноги – как придорожные столбы, рот – как пещера, а глаза его метали искры.

– Чего ты хочешь? – спросил джинн голосом, подобным грому. – Требуй – получишь.

– Кто ты? Кто ты? – закричал Алладин, закрывая себе лицо руками, чтобы не видеть страшного джинна. – Пощади меня, не убивай меня!

– Я – Дахнаш, сын Кашкаша, глава всех джиннов, – ответил джинн. – Я раб кольца и раб того, кто владеет кольцом. Я исполню все, что прикажет мой господин.

Алладин вспомнил о кольце и о том, что сказал магрибинец, давая ему кольцо. Он собрался с духом и произнес:

– Я хочу, чтобы ты поднял меня на поверхность земли!

И не успел он вымолвить этих слов, как очутился на земле у потухшего костра, где они с магрибинцем были ночью. Уже настал день, и солнце ярко светило. Алладину показалось, что все, что с ним случилось, было только сном. Со всех ног побежал он домой и, запыхавшись, вошел к своей матери. Мать Алладина сидела посреди комнаты, распустив волосы, и горько плакала. Она думала, что ее сына уже нет в живых. Алладин, едва захлопнув за собой дверь, упал без чувств от голода и усталости. Мать побрызгала ему на лицо водой и, когда он пришел в себя, спросила:

– О Алладин, где ты пропадал и что с тобой случилось? Где твой дядя и почему ты вернулся без него?

– Это вовсе не мой дядя. Это злой колдун, – сказал Алладин слабым голосом. – Я все расскажу тебе, матушка, но только сперва дай мне поесть.

Мать накормила Алладина вареными бобами – даже хлеба у нее не было – и потом сказала:

– А теперь расскажи мне, что с тобой случилось и где ты провел ночь?

– Я был в подземелье и нашел там чудесные камни.

И Алладин рассказал матери все, что с ним было. Окончив рассказ, он заглянул в миску, где были бобы, и спросил:

– Нет ли у тебя еще чего-нибудь поесть, матушка? Я голоден.

– Нет у меня ничего, дитя мое. Ты съел все, что я приготовила и на сегодня, и на завтра, – грустно сказала мать Алладина. – Я так горевала о тебе, что не работала, и у меня нет пряжи, чтобы продать на рынке.

– Не горюй, матушка, – сказал Алладин. – У меня есть лампа, которую я взял в подземелье. Правда, она старая, но ее все-таки можно продать.

Он вынул лампу и подал ее матери. Мать взяла лампу, осмотрела ее и сказала:

– Пойду почищу ее и снесу на рынок: может быть, за нее дадут столько, что нам хватит на ужин.

Она взяла тряпку и кусок мела и вышла во двор. Но как только она начала тереть лампу тряпкой, земля задрожала и перед ней появился огромного роста джинн. Мать Алладина закричала и упала без чувств. Алладин услышал крик и заметил, что в комнате потемнело. Он выбежал во двор и увидел, что его мать лежит на земле, лампа валяется рядом, а посреди двора стоит джинн, такой огромный, что головы его не видно. Он заслонил собою солнце, и стало темно, как в сумерки.

Алладин поднял лампу, и вдруг раздался громовой голос:

– О владыка лампы, я к твоим услугам.

Алладин уже начал привыкать к джиннам и поэтому не слишком испугался. Он поднял голову и крикнул как можно громче, чтобы джинн его услышал:

– Кто ты, о джинн, и что ты можешь делать?

– Я Маймун, сын Шамхураша, – ответил джинн. – Я раб лампы и раб того, кто ею владеет. Требуй от меня, чего хочешь. Если тебе угодно, чтобы я разрушил город или построил дворец, – приказывай!

Пока он говорил, мать Алладина пришла в себя и, у видя возле своего лица огромную ступню джинна, похожую на большую лодку, закричала от ужаса. А Алладин приставил руки ко рту и крикнул во весь голос:

– Принеси нам две жареные курицы и еще что-нибудь хорошее, а потом убирайся. А то моя мать тебя боится. Она еще не привыкла разговаривать с джиннами.

Джинн исчез и через мгновение принес стол, покрытый прекрасной кожаной скатертью. На нем стояло двенадцать золотых блюд со всевозможными вкусными кушаньями и два кувшина с розовой водой, подслащенной сахаром и охлажденной снегом. Раб лампы поставил стол перед Алладином и исчез, а Алладин с матерью начали есть и ели, пока не насытились. Мать Алладина убрала остатки еды со стола, и они стали разговаривать, грызя фисташки и сухой миндаль.

– О матушка, – сказал Алладин, – эту лампу надо беречь и никому не показывать. Теперь я понимаю, почему этот проклятый магрибинец хотел получить только ее одну и отказывался от всего остального. Эта лампа и еще кольцо, которое у меня осталось, принесут нам счастье и богатство.

– Делай, как тебе вздумается, дитя мое, – сказала мать, – но только я не хочу больше видеть этого джинна: уж очень он страшный и отвратительный.

Через несколько дней пища, которую принес джинн, кончилась, и Алладину с матерью опять стало нечего есть. Тогда Алладин взял одно из золотых блюд и пошел на рынок его продавать. Это блюдо сейчас же купил торговец драгоценностями и дал за него сто динаров.

Алладин весело побежал домой. С этих пор, как только у них кончались деньги, Алладин шел на рынок и продавал блюдо, и они с матерью жили, ни в чем не нуждаясь. Алладин часто сидел на рынке в лавках купцов и учился продавать и покупать. Он узнал цену всех вещей и понял, что ему досталось огромное богатство и что каждый камешек, который он подобрал в подземном саду, стоит дороже, чем любой драгоценный камень, какой можно найти на земле.

Однажды утром, когда Алладин был на рынке, вышел на площадь глашатай и закричал:

– О люди, заприте свои лавки и войдите в дома, и пусть никто не смотрит из окон! Сейчас царевна Будур, дочь султана, пойдет в баню, и никто не должен видеть ее!

Купцы бросились запирать лавки, а народ, толкаясь, побежал с площади. Алладину вдруг очень захотелось поглядеть на царевну Будур – все в городе говорили, что прекраснее ее нет девушки на свете. Алладин быстро прошел к бане и спрятался за дверью, так, чтобы его никто не мог увидеть.

Вся площадь вдруг опустела. И вот на дальнем конце площади показалась толпа девушек, ехавших на серых мулах, оседланных золотыми седлами. У каждой был в руках острый меч. А среди них медленно ехала девушка, одетая пышнее и наряднее всех других. Это и была царевна Будур.

Она откинула с лица покрывало, и Алладину показалось, что перед ним – сияющее солнце. Он невольно закрыл глаза.

Царевна сошла с мула и, пройдя в двух шагах от Алладина, вошла в баню. А Алладин побрел домой, тяжко вздыхая. Он не мог забыть о красоте царевны Будур.

«Правду говорят, что она прекраснее всех на свете, – думал он. – Клянусь своей головой – пусть я умру самой страшной смертью, если не женюсь на ней!»

Он вошел к себе в дом, бросился на постель и пролежал до вечера. Когда его мать спрашивала, что с ним, он только махал на нее рукой. Наконец она так пристала к нему с расспросами, что он не выдержал и сказал:

– О матушка, я хочу жениться на царевне Будур, а иначе я погибну. Если ты не хочешь, чтобы я умер, пойди к султану и попроси его выдать Будур за меня замуж.

– Что ты такое говоришь, дитя мое! – воскликнула старуха, – Тебе, наверное, напекло солнцем голову! Разве слыхано, чтобы сыновья портных женились на дочерях султанов! На вот, поешь лучше молодого барашка и усни. Завтра ты и думать не станешь о таких вещах!

– Не надо мне барашка! Я хочу жениться на царевне Будур? – закричал Алладин. – Ради моей жизни, о матушка, пойди к султану и посватайся за меня к царевне Будур.

– О сынок, – сказала мать Алладина, – я не лишилась ума, чтобы идти к султану с такой просьбой. Я еще не забыла, кто я такая и кто ты такой.

Но Алладин до тех пор упрашивал мать, пока она не устала говорить «нет».

– Ну, хорошо, сынок, я пойду, – сказала она. – Но ты ведь знаешь, что к султану не приходят с пустыми руками. А что я могу принести подходящего для его султанского величества?

Алладин вскочил с постели и весело крикнул:

– Не беспокойся об этом, матушка! Возьми одно из золотых блюд и наполни его драгоценными камнями, которые я принес из сада. Это будет подарок, достойный султана. У него, конечно, нет таких камней, как мои!

Алладин схватил самое большое блюдо и доверху наполнил его драгоценными камнями. Его мать взглянула на них и закрыла глаза рукой – так ярко сверкали камни, переливаясь всеми цветами.

– С таким подарком, пожалуй, не стыдно идти к султану, – сказала она.

– Не знаю только, повернется ли у меня язык сказать то, о чем ты просишь. Но я наберусь смелости и попробую.

– Попробуй, матушка, только скорее. Иди и не мешкай.

Мать Алладина покрыла блюдо тонким шелковым платком и пошла ко дворцу султана.

«Ох, выгонят меня из дворца и побьют, а камни отнимут, – думала она.

– А может быть, и в тюрьму посадят».

Наконец она пришла в диван и встала в самом дальнем углу. Было еще рано, и в диване никого не было. Но постепенно он наполнился эмирами, визирями, вельможами и знатными людьми царства в пестрых халатах всех цветов и стал похож на цветущий сад.

Султан пришел позже всех, окруженный неграми с мечами в руках. Он сел на престол и начал разбирать дела и принимать жалобы, а самый высокий негр стоял с ним рядом и отгонял от него мух большим павлиньим пером.

Когда все дела были окончены, султан махнул платком – это означало конец – и ушел, опираясь на плечи негров.

*

Продолжение

*

Хотите читать сказки, рассказы и другие новинки сразу же, после их появления? Для этого вовсе не обязательно на них подписываться! Просто перейдите по ссылке и нажмите «Да». Теперь все новинки будут отображаться в вашем браузере на странице поиска Yandex.